Готовая курсовая работа

Уже из приведенных примеров видно, что Сумароков любил в притчах подробности, неторопливое повествование, сопровождаемое авторскими оценками и размышлениями. Однако это не мешало и сжатости и афористичности его стиха в очень многих случаях.

Метрика басен Сумарокова заслуживает особенно подробного изучения. Во всех прочих жанрах стих Сумарокова был более или менее однообразен. Это, как уже указывалось ранее, александрийский стих в элегиях, эклогах, трагедиях; четырехстопный ямб или хорей в одах и дифирамбах. В притчах, почти всегда написанных ямбом (из исключений заслуживает внимания притча «Мужик с котомой», один из редчайших случаев применения в поэзии XVIII века анапеста), Сумароков пользовался стихом, содержавшим от двенадцати слогов до одного («Коршун», «Попугай», «Кораблекрушение»). Обращал он особое внимание на рифму (см. басню «Тщетная предосторожность», состоящую из одиннадцати стихов с одной рифмой). В трагедиях и одах у Сумарокова были постоянные рифмы («минуты» — «люты», «расшибла» — «погибла», «Екатерины» — «крины»), в притчах он всегда изобретателен, всегда ищет, и порою в ямбическом стихе допускает редкую дактилическую рифму («побытом» — «хоботом» — басня «Коршун») .

Н. А. Степанов, характеризуя стиль басен Сумарокова, писал: «Это не рационалистический ясный и закономерный мир классицизма, а живой, грубовато-правдоподобный быт, гротеск, напоминающий присказки и прибаутки» . Верные наблюдения исследователя о месте фольклора в баснях Сумарокова должны быть уточнены: надо отдать больше справедливости личному творчеству Сумарокова, надо понять, что он мог не только подражать (классицизму ли, фольклору ли, — все равно), но и творить самостоятельно. И творил он в направлении, по которому после него пошли другие, в том числе и великий Крылов. Поэтому надо прямо сказать: Сумароков (и вслед за ним Хемницер) прокладывал путь для Крылова, без Сумарокова Крылову было бы много труднее.

В отличие от Ломоносова идеалом для Сумарокова были не поэтическая возвышенность, не смелая образность, не мощный динамизм языка, а чистота стиля, «приятность» и гармония. Свое художественное кредо он высказал в стихотворной формуле: «Чувствуй точно, мысли ясно, // Пой ты просто и согласно». Эта формула стала заветом Сумарокова многочисленным его друзьям и последователям, развивавшим вслед за ним традиции русского классицизма в поэзии, трагедии и комедии (М. М. Херасков, А. А. Ржевский, В. И. Майков, Я. Б. Княжнин и др.).



2.4. И.И. Хемницер – от эстетики классицизма к чувственности и ироничности сентиментализма

Отец Ивана Ивановича Хемницера, саксонский уроженец Иоганн Хемницер, приехал в Петербург в начале XVIII в. В России он служил военным штаб-лекарем, а затем был инспектором Сухопутного госпиталя. Иван Иванович Хемницер родился 5 января 1745 г. в Астраханской губернии. В 1755 г. семья переехала в Петербург. Здесь отец поместил сына к учителю латинского языка при врачебном училище, готовя его к медицинской карьере, но 13 лет Хемницер самовольно поступил в солдаты пехотного Нотебургского полка. Рано познакомившись с суровыми сторонами жизни, Хемницер и в дальнейшем не добился значительного положения и постоянно боролся с бедностью. Служебная карьера была трудна для разночинца, не имевшего влиятельных связей, человека большой честности, говорившего о себе, что он «подлости всегда и знатных избегал».

В первом посмертном издании его басен (1799 г.) изображен надгробный памятник, и под рисунком читается эпитафия, написанная Хемницером самому себе:

Жил честно, целый век трудился,

И умер гол, как гол родился.

Этому же изданию был предпослан биографический очерк «Жизнь сочинителя», написанный кем-то из друзей Хемницера, скорее всего Капнистом. Биографический очерк не только создавал образ «русского Лафонтена», но и служил маскировкой его подлинного политического лица. Подтверждением этому являются многочисленные переделки, которые произвел Капнист в баснях Хемницера, не изданных при жизни автора, подготовляя издание 1799 г. Помимо стилистических изменений Капнист производил изменения, смягчавшие или зашифровывавшие политический смысл басен .

В басне «Осел в уборе» Капнист выпустил строки, в которых мог быть усмотрен намек на Екатерину и ее фаворитов; звери пришли к льву с жалобой на осла:

Лев просьбу каждого подробно разобрав,

Не так как львы с зверьми иные поступают,

Что их и на глаза к себе не допускают,

А суд и дело их любимцы отправляют...

В басне «Дом» Хемницер, осуждая завоевательную политику Екатерины II, предостерегает правителей:

А сколько государств, которые упали,

Когда безмерное пространство получали?

В редакции Капниста это место читается так:

И царство Римлян пало,

Когда полсветом завладало.

Наиболее острые басни Хемницера, как, например, «Путешествие льва», «Два льва соседи», «Народ и идолы», «Два волка», вообще не были напечатаны Капнистом, хотя, очевидно, были известны ему. Так же были выпущены из посмертного издания напечатанные при жизни басни «Писатель», «Земля хромоногих и картавых», «Боярин Афинский», «Пустомеля», «Два купца» — т. е. басни, в которых, очевидно, были злободневные намеки на определенных лиц. Друзья Хемницера, видимо, хотели представить его басни «благонамеренными» .

Хемницер как поэт и баснописец сформировался в пятилетие от 1774 до 1779 г. Это был период идейного разброда и переоценки ценностей для всего передового лагеря литературы.

В басне «Народ и идолы», также не напечатанной в XVIII веке, Хемницер строит совершенно вольтеровскую концепцию происхождения религии: боги выдуманы «жрецами» для их корыстных целей.

Басни Хемницера разрабатывают наиболее значительные и острые политические проблемы времени. Басни о царях-львах характерны для просветительского отношения Хемницера к царю и царской власти: царь может быть достойным своего высокого сана только тогда, когда он добродетелен и заботится о благе народа. Хемницеру было понятно, как далека Екатерина II от образа философа на троне. Некоторые басни его прямо метят в Екатерину II и ее деятельность.

В басне «Добрый царь» — сам «добрый царь» — это Екатерина, вскоре после своего вступления на престол издавшая указы против взяток и неправильного суда:

Какой-то царь, приняв правленье,

С ним принял также попеченье

Счастливым сделать свой народ...

Он сменил старых судей новыми, но порядок не изменился, так как «душа» у новых судей была «старая». Тогда «добрый царь», так же как Екатерина, ограничившаяся лишь грозными указами вместо действительной борьбы с разложением государственного аппарата, махнул рукой, так как

...это зло поправить

Царь способов не находил,

Но должен это был

И воспитанию и времени оставить.

Басня эта, как и большинство басен Хемницера политического содержания, лишена нравоучения или вывода. Отношение автора проявляется, в данном случае, в названии, ироническое звучание которого несомненно. «Доброта» царя — это, в сущности, попустительство порокам.

В басне «Путешествие льва» царь-лев с еще большей иронией назван добрым:

Лев этот, должно знать, был лучше многих львов —

Не тем, чтоб он щадил скотов,

И кожи с них не драл; нет, кто бы ни попался,

Тож спуску не было. Но добрым он считался,

Затем, что со зверей хоть сам он кожи драл,

Да обдирать промеж собой не допускал...

Басня «Лев-сват» рассказывает о льве, выдающем замуж за осла надоевшую ему любовницу. Тема эта свободно могла быть применена современниками к нравам русского двора и к судьбе отставленных фаворитов Екатерины.

Царю-«тирану» опасно говорить истину («Дионисий и министр его»).

Каков царь, таков и его двор и вельможи. При дворе идет ожесточенная борьба за власть, за влияние, за доходное место («Пес и львы»):

...у львов коварна жизнь идет,

Ни дружбы меж собой, ни правды львы не знают,

Друг другу с виду льстят, а внутренно терзают.

Придворные «частехонько» живут клеветой — заключает автор басню «Два волка». В важнейших государственных органах заседают «ослы», так как лев не может набрать достаточного числа умных и честных вельмож («Лев, учредивший совет»).

Мало того, что «львы» нисколько не заботятся о благе своего народа, о порядке внутри государства, они еще ведут долгие и изнурительные войны, бессмысленные и преступные, с точки зрения Хемницера.

Типичное для просветителя отрицательное отношение к завоевательным войнам обострилось у Хемницера под влиянием опыта русско-турецкой войны 1769—1774 гг., стоившей России больших жертв.

В басне «Дом» Хемницер говорит, что прежде чем расширять дом (государство) пристройками, надо навести в нем порядок:

А сколько государств, которые упали,

Когда безмерное пространство получали?

И я бы на совет такой

Весьма охотно согласился,

Что лучше дом иметь исправный небольшой,

А нежели дворец, который развалился.

Тема бессмысленной и бесконечной войны из-за раздоров между царями дана в басне «Имение и ссора».

Сильную сторону творчества Хемницера составляет критическая его струя. Когда же Хемницер пытается показать свой положительный идеал, то выглядит этот идеал очень отвлеченно. Таким идеалом является свобода — «воля» в баснях «Западня и птичка», «Волк и неволя»; но пути, к ней Хемницер не видит, а в басне «Привязанная собака» он приходит к пессимистическому выводу:

В неволе неутешно быть:

Как не стараться

Свободу получить?

Да надобно за все подумав приниматься,

Чтобы беды большой от малой не нажить.

Хемницер — сторонник общественно-активной, целенаправленной литературы. «Хоть в свете истина собою не терпима», Хемницер хочет «истину» эту высказать во всеуслышание; но у него нет твердой убежденности в возможности переустройства жизни. Вернее, он этой возможности не видит. Он остается лишь на позиции отрицания существующих «неразумных» порядков: угнетения народа («Конь верховый», «Волчье рассужденье»), взяточничества («Два соседа», «Два богача»), лихоимства и казнокрадства («Паук и мухи»). Поэтому у Хемницера, при резкости постановки больных вопросов русской жизни, сравнительно редки выводы такого рода, как в «Лестнице», где он предлагает начинать наводить порядок в царстве с «высших ступеней» .

Резкая и откровенная постановка острых вопросов при несмелости, а иногда и при полном отсутствии выводов, отражает те сомнения и колебания в разрешении основных проблем русской жизни, которые испытывал Хемницер.

Хемницер пишет свои басни легким разговорным языком. Он стремится создавать их на основе некоего среднего стиля. Однако он далек еще от карамзинско-дмитриевской гладкости, и тенденция к созданию «среднего» стиля борется у него с противоположной тенденцией — широкого введения в басню просторечия и идиоматических оборотов языка. Капнист, подготовляя к печати посмертное издание Хемницера, сглаживал идиоматические и просторечные выражения, характерные для языка его басен.

Каждая басня Хемницера может дать множество примеров употребления таких форм: чужого не замай; куды теперь, куды несчастный я поспел; сказавши глупость ту, она еще шпынять; провал бы эту ношу взял: затеяла считаться; с надсадою кричит и т. п.; но все эти просторечные формы далеки от сумароковской грубости. Избегает также Хемницер и славянизмов, встречающихся очень часто у Сумарокова; если они у него используются, то большей частью в авторской речи, посвященной выводам из рассказа басни.

Отказывается Хемницер также от прямого называния объекта сатиры и от нравоучения, типичного для его предшественников.

Нравоучения в форме прямого обращения к читателю у Хемницера вообще нет; мораль басни должна вытекать просто из самого действия. Характерно, что даже в переводных баснях Хемницер стремится к устранению нравоучения. Так, переводя многие басни Геллерта, он опускает нравоучения (например, в басне «Конь верховый»).

Введение



Темой данной курсовой работы является жанр басни в русской литературе XVIII века. Тема исследования чрезвычайно интересна и обширна, поскольку XVIII век был во многом революционным в России, но отнюдь не в политическом аспекте, а, прежде всего, в плане экономического и культурного развития.

Начало XVIII века было бурным для России. Создание собственного флота, войны за выход к морским путям, развитие промышленности, расцвет торговли, строительство новых городов - все это не могло не отразиться на росте национального сознания. Люди петровских времен чувствовали свою причастность к историческим событиям, величие которых они ощущали на своих судьбах. Ушла в прошлое боярская Россия, с Петром I пришло в государство подражание европейским обычаям, а вместе с ними, и европейским идеалам. Хлынул в страну поток привлекаемых государем иностранных специалистов. Русский классицизм появился и начал свое развитие под воздействием эпохи Просвещения.

Актуальность исследования выражается во взгляде с совершенно различных критических аспектов на принятие русской литературой басни как жанра, развитии ее в течение столетия и выражении ее в творчестве великих поэтов Золотого века литературы. Критика и библиографические источники были приведены из нескольких различных литературных эпох: от современной рассматриваемому периоду, периода советской критики и современного литературного обозрения.

Целью исследования является подробное доказательство того, что басня как литературный жанр появилась, созрела и достигла своего наивысшего развития и популярности в XVIII веке в трудах его виднейших представителей. Цель исследования предполагает постановку следующих задач:

1) проанализировать предпосылки появления басни как литературного жанра в русской литературе

2) подробно представить крупнейших поэтов, работавших в этом жанре и особенности их стиха

3) показать значение басни как жанра литературы для развития новой русской литературы в целом в период ее становления

Русская литература XVIII века прошла большой путь в своем развитии: от классицизма до сентиментализма, от идеала просвещенного монарха до интимных переживаний человека (естественно, дворянина).

Поскольку в стране процветал культ науки, разума, просвещения, то и в литературе главным героем является просвещенный монарх или идеальный гражданин, который разделяет идеи Петра. Идеалы классицизма - стройный порядок и гармония, воплощенные в определенной иерархии. Воля, чувство общественного долга, патриотизм возвышались поэтами-классицистами. Они славили превосходство государственного над личным, разума - над чувствами, порядка - над хаосом, цивилизации - над природой. Иерархичность проявилась и в самой литературе. Классицизм резко разделил ее жанры. Гражданская тема облекалась в форму торжественной оды, а описание частной жизни доставалось более "низким" жанрам.

Естественно, что каждый жанр имел свой "набор" стилистических средств. Такое разделение на жанры имело большое прогрессивное значение, поскольку позволяло литературе отражать разнообразные явления жизни. Оды писались книжной лексикой с использованием старославянизмов, элегии - с определенным числом церковнославянской лексики и разговорной, басни и комедии - просторечиями (согласно теории "трех штилей" М.В. Ломоносова).

Одним из заметнейших и ярчайших представителей низкого «штиля» и является басня, речь об основных вехах истории развития которой пойдет в следующей главе.

1. Эволюция русской басни – от подражательной до художественной оригинальной



В конце XVIII и в первые годы XIX века все буквально помешались на сочинении басен. Каждый, кто умел срифмовать две строки, пускался писать басни. Даже Жуковский, совершенно чуждый духу Лафонтена, в 1805–1807 гг. написал немало басен.

В русском литературном развитии басня играет важную роль: она была школой, где получил свои первые уроки тот реализм, который стал главной чертой русской литературы более позднего времени. Здоровый, трезвый реализм отличает уже басни Хемницера. В созданных для гостиной баснях Дмитриева он был смягчен, облагорожен, приноровлен к условностям. Свою силу он вновь обрел в грубоватых, но сочных плутовских баснях Александра Измайлова (1779–1831) и в творчестве величайшего русского баснописца – Крылова.

В русской литературе было создано много басен – особенно в 18 – первой половине 19 вв., хотя и в средневековой Руси были известны и любимы Стефанит и Ихнилат, так и басни Эзопа. Известно, что в 17 в. в России читали жизнеописание Эзопа, содержавшее множество замысловатых анекдотов и сопровождавшееся иллюстрациями. В 18 в. это жизнеописание уже издавалось в виде лубочной книги .

Однако настоящее развитие жанра басни произошло, естественно, в послепетровскую эпоху. Первым литератором 18 в., написавшим шесть подражаний Эзопу, был Антиох Кантемир (1708–1744). В это же время В.К.Тредиаковский (1703–1769) издал Несколько Эзоповых басенк для опытка гекзаметрами. После Кантемира и Тредиаковского басня стала одним из любимейших жанров поэтов 18 в. Много басен было написано А.П.Сумароковым (1718–1777), который называл их баснями-притчами. Всего им было создано 334 басни, часть из которых являются вольным переводом Лафонтена, однако большинство – оригинальные произведения. Сумароков, подобно Лафонтену, раздвинул рамки басенной традиции, превратив свои произведения в живые бытовые сценки и разработав для них новую для русской литературы форму – вольный стих, созданный на основе разностопного ямба. Басни Сумарокова отличаются нарочитой грубостью языка, так как, в соответствии с классицистской иерархией басня относилась к низкому жанру, а, следовательно, требует соответствующей лексики .

Следующей ступенью в развитии русской басни стало творчество И.И.Хемницера (1745–1784). Он также переводил произведения Лафонтена и немецкого баснописца Геллерта. Кроме того, им было создано множество собственных басен, впервые изданных анонимно в 1779 под названием Басни и сказки NN в стихах. Имя автора обнародовали уже после его смерти, когда впервые в 1799 была издана книга Басни и сказки И.И.Хемницера. Хемницер еще следовал эстетике классицизма, но он постепенно отходил от традиционной басенной нравоучительности и, в духе развивавшегося во второй половине 18 в. сентиментализма, стремился быть в своих сочинениях чувствительным и ироничным. Вслед за Сумароковым он использовал разностопный стих, считавшийся наиболее подходящим для комических сочинений.

Басни И.И.Дмитриева (1760–1837), возможно, и уступают в художественном отношении творениям Сумарокова или Хемницера, однако куда более новаторские, прежде всего по своему языку. Дмитриев – поэт-сентименталист, был близким другом Карамзина и разделял его взгляды на развитие русского литературного языка. Все сорок его басен были написаны в 1803–1804, когда карамзинская реформа языка уже приносила ощутимые плоды. Дмитриев отошел от классицистского деления жанров на высокие и низкие и стремился выработать новый подход. По его мнению, нужен был единый литературный язык, который мог бы использоваться в произведении любого жанра. Именно поэтому в своих баснях он использовал светскую разговорную речь, что по тем временам было исключительным новаторством. А.С.Пушкин считал, что «все его басни не стоят одной хорошей басни Крылова» , однако реформаторский характер произведений Дмитриева сильно повлиял на последующих баснописцев. Его произведения были очень популярны. По словам одного из современников, он «отворил басням двери в просвещенные, образованные общества, отличавшиеся вкусом и языком» . Не меньшей известностью пользовались на рубеже 18 и 19 вв. басни А.Е.Измайлова (1779–1831), писавшего уже в ином стиле. Большая часть его басен – жанровые сценки. Их герои – чиновники, купцы, разночинцы.

Конечно же всех баснописцев 18–19 вв. России затмил Иван Андреевич Крылов (1768–1844). О великом баснописце мы поговорим очень подробно ниже, отдельно в последней главе, здесь же хотелось бы отметить, что басни Крылова написаны ярким и метким народным языком и пленяют своей образностью и неожиданностью. Несмотря на то, что Крылов переводил Эзопа и Лафонтена, большая часть его произведений совершенно оригинальна. Образы крыловский басен оказались настолько популярны, что многие из них давно уже превратились в нарицательные понятия. Некоторые из его басен были написаны по тому или иному поводу, связаны с конкретным политическим или общественным событием, однако давно уже вышли за рамки произведений «на злобу дня».

2. Кантемир и Тредиаковский – основоположники русской басни



Новая русская литература начинается с создания постоянной традиции светской художественной литературы во второй половине XVIII века. Отправной точкой всего дальнейшего литературного развития является усвоение правил французского классицизма четырьмя людьми, родившимися при Петре, и их более или менее успешные старания перенести эти правила и нормы на русскую литературную почву, создавая соответствующие им оригинальные произведения. Эти четыре человека – Кантемир, Тредиаковский, Ломоносов и Сумароков.



2.1. Поэтика жанра басни в творчестве Антиоха Кантемира

Князь Антиох Кантемир (1709–1744) был сы¬ном Дмитрия Кантемира, молдавского господаря, низложенного турками за то, что в войну 1711 года он был на стороне русских. Он уехал в Россию, где ему были дарованы большие имения, и стал одним из богатейших русских дворян. Это был человек большой культуры, автор многих книг, написанных по-латыни, в том числе истории турок, которая более ста лет оставалась лучшей из имеющихся по этому вопросу. Антиох Кантемир получил блестящее образование и в возрасте 22 лет был, вероятно, одним из культурнейших людей России.

1. Архипов В.А. И.А.Крылов. Поэзия народной мудрости. – М.,1974.

2. Архипов В.А. Поэзия народной мудрости. М., 1968.

3. Берков П.Н. История русской комедии XVIII в. Л., 1977.

4. Благой Д. Д. История русской литературы XVIII в. М., 1960.

5. Гордин М., Гордин Я. Театр Ивана Крылова. Л., 1983.

6. Гуковский Г.А. Ранние работы по истории русской поэзии XVIII века. М., 2001.

7. Десницкий А.В. Иван Андреевич Крылов. М., 1983.

8. Жуковский В. А. О басне и баснях Крылова: отрывки. // Уроки литературы. - 2004. - N 11. - С. 1-2.

9. И.А. Крылов в воспоминаниях современников. – М., 1982.

10. Коровин В. И. Басни Ивана Крылова: В помощь преподавателям, старшеклассникам и абитуриентам. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 1997.

11. Крылов И.А. Басни. – Л., 1996.

12. Лебедева О.Б. История русской литературы XVIII века. М., 2000.

13. Лебедева О. Б. Русская высокая комедия XVIII в.: Генезис и поэтика жанра. Томск. 1996.

14. Лотман Ю. М. История и типология русской культуры. СПб., 2002.

15. Лотман Ю.М. Проблема народности и пути развития литературы преддекабристского периода//Лотман Ю.М. О русской литературе. – СПб., 2005.

16. Нестеренко В. Произведение морали (анализ басни) : [Басня как произведение фольклорного жанра на примере басен И. Крылова и антич. басен Эзопа]// Вопросы литературы. - 1998. - N 2. - С. 97-120.

17. Орлов П. А. История русской литературы XVIII в. М., 1991.

18. Орлов П. А. Русский сентиментализм. М., 1977.

19. Панченко A.M. Русская культура в канун Петровских реформ. Л., 1984.

20. Разумовская М. В. «Почта духов» И. А. Крылова и романы маркиза д’Аржана // Русская литература. 1978. № 1. С. 103—115.

21. Русская литература XVIII в. Сост. Г. П. Макогоненко. Л., 1970.

22. Русская литература XVIII в. 1770—1775. Хрестоматия / Сост. В. А. Западов. М., 1979

23. Русская литература последней четверти XVIII в. Хрестоматия / Сост. В. А. Западов. М., 1985.

24. Серман И.З. Крылов-баснописец//И.А. Крылов. Проблемы творчества. – Л., 1975.

25. Серман И.З. Русский классицизм. Поэзия. Драма. Сатира. Л., 1973.

26. Стенник Ю.В. Жанр трагедии в русской литературе. Л., 1982.

27. Стенник Ю.В. Русская сатира XVIII в. Л., 1985.

28. Степанов Н.Л. Крылов//Краткая литературная энциклопедия. Т.3. – М., 1966. Ст. 852-856.

29. Степанов В.П. Эволюция и теория басни в 1790-1810 гг.//И. А.Крылов. Проблемы творчества. – Л., 1975. С.196-220.

30. Федоров В.И. История русской литературы XVIII века. М., 1990.

31. Федоров В.И. Литературные направления в русской литературе XVIII века. М., 1979.

32. Фомичев С.А. Иван Андреевич Крылов//Крылов И.А. Сочинения в 2-х тт. Т.1. – М., 1984.

33. Хрестоматия по русской литературе XVIII в. / Сост. А. В. Кокорев. Изд. М., 1965.